– Да я и сама приготовить могу.

– Вот еще глупости! Хочешь, пойдем в «Охотничий домик»? – бодро предложил Чарли.

Его любимый ресторан меня никогда особо не вдохновлял, но в данном случае, какая разница? Все равно кусок в горло не лезет.

– Конечно, давай пойдем, – ответила я.

Чарли улыбнулся еще шире – и вздохнул. Слегка повернул голову к Эдварду и, не глядя на него, спросил:

– Эдвард, ты с нами?

Я умоляюще уставилась на Эдварда. Он успел взять себя в руки до того, как Чарли повернулся к нему, удивленный отсутствием ответа.

– Нет, спасибо, – хмуро ответил Эдвард с каменным лицом.

– С родителями куда-нибудь собрался? – спросил Чарли с некоторым недовольством в голосе.

Эдвард всегда вел себя вежливее, чем Чарли того заслуживал, и внезапная враждебность обескураживала.

– Да. Прошу прощения… – Эдвард резко развернулся и ушел сквозь редеющую толпу.

Слишком расстроенный, чтобы поддерживать свое обычное олимпийское спокойствие, он двигался быстрее, чем следовало.

– Что я такого сказал? – виновато спросил Чарли.

– Ничего, не волнуйся, – успокоила я. – По-моему, дело вовсе не в тебе.

– Вы опять поцапались?

– Никто не цапался. Не вмешивайся, это мое дело.

– И мое тоже!

Я закатила глаза.

– Пойдем лучше поужинаем.

«Охотничий домик» был забит до отказа. На мой взгляд, цены здесь задирали неоправданно высоко, а интерьер отдавал дешевкой, но это было единственное в городе заведение, похожее на настоящий ресторан, поэтому в нем неизменно проходили все торжества.

Я тупо смотрела на унылое чучело лося, пока Чарли поедал отбивную и общался с родителями Тайлера Кроули, сидевшими позади нас. В зале стоял гул голосов: все только что пришли с выпускного и теперь болтали со знакомыми за соседними столиками.

Я сидела спиной к окну, сдерживая нестерпимое желание обернуться и поискать взгляд, который чувствовала на затылке. Но я знала, что ничего не увижу, хотя и была абсолютно уверена, что Эдвард ни на секунду не выпустит меня из виду – особенно теперь.

Ужин тянулся невыносимо долго. Чарли, занятый разговорами, ел слишком медленно. Я отщипывала кусочки котлеты, запихивая их в салфетку, пока Чарли смотрел в другую сторону. Казалось, прошла целая вечность, но когда я глянула на часы – а я делала это чаще, чем следовало, – стрелки едва сдвинулись с места.

Наконец Чарли получил сдачу и положил на стол чаевые. Я встала.

– Торопишься? – спросил он.

– Хочу помочь Элис с подготовкой, – ответила я.

– Ладно. – Чарли отвернулся от меня, чтобы попрощаться с остальными.

Я вышла на стоянку к его патрульной машине. Прислонилась к дверце пассажира, дожидаясь, пока Чарли оторвется от праздничного сборища. Уже стемнело: плотные облака закрывали небо – никак не разберешь, село солнце или еще нет. В тяжелом воздухе пахло близким дождем.

В тенях что-то мелькнуло.

Я охнула – и тут же вздохнула с облегчением: из сумрака появился Эдвард.

Молча прижал меня к груди, взял холодной рукой за подбородок и поднял, чтобы прижаться ко мне твердыми как камень губами. Челюсти у него были сжаты.

– Ты как? – спросила я, едва он меня выпустил.

– Так себе, – пробормотал он. – Но все же взял себя в руки. Извини, что не сдержался.

– Сама виновата. Не надо было так сразу тебе говорить.

– Нет, надо, – возразил он. – Такие вещи я должен знать. И как я только сам не додумался!

– У тебя и так голова кругом.

– А у тебя нет?

Он внезапно снова впился в меня поцелуем, не давая возможности слова сказать. Через секунду Эдвард меня выпустил:

– Чарли идет.

– Я попрошу его отвезти меня к тебе.

– Я поеду за вами.

– Не надо, зачем? – попыталась возразить я, но Эдвард уже исчез.

– Белла? – Чарли стоял в дверях ресторана и щурился в темноту.

– Я здесь!

Чарли подошел к машине, ворча на ходу что-то о нетерпении.

– Ну, как ты себя чувствуешь? – спросил он, когда мы ехали по шоссе на север. – Сегодня такой знаменательный день.

– Нормально я себя чувствую, – соврала я.

Чарли рассмеялся, легко просекая мой обман.

– Из-за вечеринки нервничаешь?

– Да, – опять соврала я.

В этот раз он не заметил.

– Ты никогда не любила вечеринки.

– Интересно, в кого бы это я такой уродилась? – пробормотала я.

Чарли крякнул.

– Ты прекрасно выглядишь. Жаль, что я не догадался тебе что-нибудь купить. Извини.

– Па, ну что за глупости.

– Это не глупости. Мне кажется, что я далеко не всегда делаю для тебя все, что должен.

– Не смеши меня. Ты все делаешь замечательно. Ты лучший в мире папа. И я… – С Чарли нелегко говорить о чувствах, но я продолжала: – И я очень рада, что приехала пожить с тобой. Это была гениальная идея. Так что не волнуйся – у тебя просто приступ послевыпускного пессимизма.

Чарли фыркнул.

– Ну, может, и так. Но я все же думаю, что наделал кое-где ошибок. Ты на руку-то посмотри!

Я в недоумении уставилась на свои руки. На правой была шина, о которой я почти и не вспоминала: сломанная косточка больше не болела.

– Мне и в голову не могло прийти, что тебя нужно научить драться. Пожалуй, здесь я дал маху.

– Я думала, ты на стороне Джейкоба!

– Неважно, на чьей я стороне. Если кто-то целует тебя вопреки твоему желанию, ты должна уметь проявить свои чувства, оставшись в целости и сохранности. Ты ведь не спрятала большой палец в кулак, верно?

– Верно. Па, спасибо за заботу, но вряд ли уроки помогли бы. Джейкоб ужасно твердолобый.

Чарли засмеялся.

– Тогда врежь ему в следующий раз поддых.

– В следующий раз? – Я не верила своим ушам.

– Да ладно тебе на него злиться. Он парень еще совсем молодой.

– Глаза бы мои на него не смотрели!

– Все-таки он твой друг.

– Знаю, – вздохнула я. – Но не знаю, что мне теперь с этим делать.

Чарли задумчиво кивнул.

– Да уж. Не всегда можно сразу разобраться, как следует поступить. То, что для одного человека правильно, для другого будет неправильно. В общем… надеюсь, тебе повезет в этом разобраться.

– Спасибо, – сухо ответила я.

Чарли снова засмеялся, но потом нахмурился.

– Если вы на этой вечеринке слишком разойдетесь…

– Не волнуйся: с нами будут Карлайл и Эсми. Если хочешь ты тоже можешь прийти.

Чарли поморщился, вглядываясь в темноту за лобовым стеклом: вечеринки он обожал не больше меня.

– Так где тут сворачивать? – спросил он. – Им не помешало бы расчистить подъездную дорожку: в темноте ничего не найдешь.

– По-моему, сразу за следующим поворотом. – Я поджала губы. – Знаешь, ты прав: поворот легко пропустить. Элис сказала, что на приглашениях была нарисована карта, но гости все равно могут заблудиться. – Такая перспектива меня несколько утешила.

Впереди, как раз там, где был поворот к дому Калленов, бархатная темнота ночи горела тысячами огоньков: кто-то обмотал гирляндами деревья по обе стороны дороги – ни за что не пропустишь.

– Элис! – догадалась я.

– Ничего себе! – вырвалось у Чарли, когда мы свернули с шоссе.

Два дерева на въезде были не единственными маяками: через каждые двадцать футов новый сверкающий маяк указывал путь к большому дому. И так всю дорогу – целых три мили.

– Ты уверен, что не хочешь зайти?

– Уверен, уверен. Хорошо вам повеселиться!

– Спасибо, папа.

Чарли смеялся про себя, наблюдая, как я вылезла из машины и захлопнула дверцу. Он уехал, все еще ухмыляясь. Я вздохнула и пошла вверх по ступенькам – навстречу страданиям.

Глава семнадцатая

Союзники

– Белла? – тихо позвал Эдвард за моей спиной.

Я обернулась: он легкими прыжками взлетел по ступенькам; волосы разметались от бега. Снова стиснул меня в объятиях и поцеловал.

От этого поцелуя мурашки побежали по коже: слишком напряженно и отчаянно Эдвард впился в меня губами – словно боялся, что наше время истекает.